– Ваше Величество... – почтительно заговорил граф. – Ваше Величество, я бы хотел более подробно пояснить вам то, о чем осмелился сказать пару дней назад, во дворце.
– Поясните, что вы хотите этим сказать?
А королева очень осторожна и предусмотрительна, боится скомпрометировать себя даже неосторожно произнесенной фразой. Что ж, ее можно понять.
– Понимаю, у нас очень мало времени, и потому сразу же перейду к делу... – продолжил граф. – Для начала я хотел бы вам представить своих друзей, а ваших преданных слуг...
Так, значит, речь идет о нас, и нам можно выйти из своего укрытия, тем более что время, и верно, терять не стоит. Через несколько мгновений мы уже стояли перед сидящей в кресле женщиной, причем Крис изобразил изысканный поклон, а я присела перед королевой так, словно на мне было длинное платье.
Еще мне хватило одного мгновения, чтоб рассмотреть сидящую женщину. Безупречная осанка, красивая прическа, миловидное лицо, строгая, но в то же время дорогая одежда... Похоже, что со вкусом у королевы все в полном порядке. Королеву Эллен не назовешь писаной красавицей, но она относится к числу тех женщин, на которых трудно не обратить внимание. А еще в ней чувствуется настоящая... порода, то, что невозможно подделать – с этим нужно родиться.
– Ваше Величество... – де Линей посмотрел на Криса. – Этот молодой человек – Крис Рослин виконт Герсли...
– Нас, кажется, ранее представляли друг другу... – произнесла королева все тем же спокойным голосом. – И, если не ошибаюсь, в последнее время вас не было при дворе из-за весьма неприятной истории?
Я невольно отметила про себя – ну и выдержка у женщины! Мы внезапно появились перед ней, и неизвестно, что от нас можно ожидать дальше, а она и бровью не повела, да и ведет себя так спокойно, словно находится на великосветском приеме, и в ее жизни нет ни тревог, ни волнений. Похоже, в свое время нынешняя королева Эллен получила должное, и весьма строгое воспитание, соответствующее ее будущему высокому положению.
– Совершенно верно... – кивнул головой Крис. – Я был осужден к пожизненному заключению на каторге за убийство своего брата, только я никого не убивал.
– Вы считаете, что судьи ошиблись?
– Не совсем так... – покачал головой Крис. – Судьи действовали, исходя из тех доказательств, которые у них имелись, и потому мои слова о том, что я не убивал брата, не были приняты ими во внимание. Но поверьте – я не убивал Триана! С братом у нас были прекрасные отношения, делить нам было нечего, а приговор и доказательства... Это, как говорят осужденные, подстава.
– Интересное слово... – королева перевела взгляд на меня. – А вот с присутствующей здесь дамой я, кажется, не знакома.
– О, да!.. – я вновь присела в изящном поклоне. – Меня звать Оливия Эрилл Нойлин ди Роминели де ля Сеннар. Быть представленной королеве – это большая честь и одно из самых важных событий в моей жизни!
– А вот ваше имя звучит знакомо. Если мне не изменяет память, у вас тоже были какие-то сложности с законом?
– Ваше Величество выразились очень деликатно. Я была приговорена к смертной казни за убийство мужа.
– А вы тоже были ни в чем не виноваты?
– Я действительно его убила, правда, это произошло случайно – я просто защищалась. Когда Лудо Уорт ди Роминели впадал в ярость – а это случалось частенько, то в это время он себя совершенно не контролировал и не отдавал отчет в своих действиях. В тот день, когда произошла трагедия, мой муж впал в очередной приступ бешенства, и было понятно, что в результате он или убьет меня, или искалечит.
– Судя по вашим словам, особого раскаянья вы не ощущаете.
– Возможно, это прозвучит жестоко, но так оно и есть.
– Что ж, вы хотя бы честны.
Говорите что хотите, но королева Эллен мне нравится! Во дворце уже должны знать о нашем побеге с каторги – если Криса заметили на улицах столицы, то скрывать правду о том, что произошло на руднике, уже нет смысла. Сейчас перед королевой находятся двое преступников, которые осуждены за убийство и коих вовсю разыскивает стража, а эта женщина ведет себя так, словно находится высоко над суетой и всеми сложностями мира! Вот у кого надо учиться, как следует себя вести в непростых ситуациях!
– Господа, при виде вас у меня появляется множество вопросов, но для начала я бы хотела получить ответ хотя бы на один... – Ее Величество была все так же спокойна. – Скажите, что вы тут делаете, и отчего граф де Линей в некотором роде потворствует вам?
Пожалуй, сейчас нам надо внести ясность в этот вопрос, да и время терять не стоит на лишние разговоры, а раз так, то я достала обе бумаги – письмо и вексель, и протянула их королеве.
– Ваше Величество, это мы принесли вам...
– Что это?.. – а вот теперь голос королевы чуть дрогнул – кажется, она не могла поверить собственным глазам.
– Думаю, Вашему Величеству лучше забрать эти документы. Негоже им оставаться в чужих руках.
Мгновение поколебавшись, королева взяла бумаги, и было заметно, что ее пальцы мелко дрожат – похоже, нервы у бедной женщины натянуты до предела, хотя ей и удается это успешно скрывать. Впрочем, одного взгляда на письмо королеве было достаточно, чтоб на ее побледневших щеках выступили красные пятна.
– Откуда... это у вас?
Ну, подобный вопрос мы слышим уже в третий раз – его нам задавал и барон Бонте, и граф де Линей, а вот теперь еще и королева... Как обычно, я пожала плечами:
– Утащила из сейфа мужа, не представляя себе их ценности. Впрочем, тогда я забрала не один документ, правда, особо рассматривать их мне было некогда. В то время я рассчитывала, что за возвращение этих бумаг сумею получить развод, потому как моя семейная жизнь была сущим адом. Как видите, не сложилось... Правда, сейчас семья покойного супруга делает все, что вернуть назад эти документы.
– Граф, а что делать, если сейчас фрейлины вернутся?.. – спросил Крис – судя по всему, молодой человек опасался, как бы нас не увидели в присутствии королевы.
– Не беспокойтесь... – де Линей кивнул головой в сторону закрытой двери. – Там, за дверями, находится слуга, которому я полностью доверяю. Если только дамы появятся, он сразу же даст нам знать об этом.
– Хорошо... – королева вздохнула – видимо, старалась успокоить бешено стучащее сердце. – Поведайте мне, только коротко, что с вами произошло, и как вы оказались здесь. Заодно скажите, что вы хотите получить за возвращение этих бумаг...
Наш рассказ был достаточно коротким – мы и сами понимали, что время ограничено, и нужно успеть сказать самое главное, тут уж не до подробностей. Королева слушала нас внимательно, стараясь не пропустить ни слова, и одновременно с тем рвала полученные от нас бумаги на мелкие клочки, стараясь избавиться от компрометирующих ее документов, превратить их едва ли не в прах. А движения у королевы несколько суетливые – похоже, она стремится как можно быстрей превратить эти опасные бумаги в ничего не значащие мелкие обрывки, и справиться с этой задачей ей нужно до появления посторонних. Надо же, даже сейчас она не теряет самообладания, выработанного годами долгих тренировок, но полностью скрыть свои чувства женщина уже не в состоянии.
Первым делом королева уничтожила вексель, а потом взяла в руки письмо, которое имела неосторожность написать много лет назад. Трудно поверить, но, мне кажется, даже сейчас эта женщина на какое-то мгновение заколебалась, не в силах разорвать послание, в которое когда-то она вложила столько чувств! Как это ни удивительно, но мне кажется, что если бы у королевы была такая возможность, то, несмотря на грозящую ей опасность, она все одно сохранила бы свое письмо как воспоминание о той любви, которая навсегда осталась в ее прошлом. Однако предусмотрительность и вполне разумное опасение взяли верх над ненужными мечтами, и женщина, преодолевая себя, стала рвать и это письмо.
Возможно, кому-то это покажется глупостью, но я почему-то уверена, что та юношеская любовь все еще живет в сердце королевы. Кто знает, возможно у нее и того молодого человека и в самом деле были по-настоящему глубокие чувства? Во всяком случае, сейчас на глазах королевы блестели слезы, только вот чем они вызваны – радостью, облегчением, или же внезапно нахлынувшими горькими воспоминаниями – об этом знает только она сама. Наверное, тут хватало всего разом...